— А, — отозвалась Грейс. — Вы получили его тоже на службе у Короны?

По лицу Рутвена скользнула мрачная тень.

— Где же еще? — парировал он. — Конечно, на службе ее величества.

В этот момент где-то в глубине дома пробили часы. Глаза Грейс испуганно расширились.

— О! — удивленно воскликнула она. — Неужели так поздно?

Рутвен вытащил из кармашка жилета золотые часы.

— Увы, — развел он руками. — У вас есть другие дела?

— Не знаю, — задумчиво отозвалась Грейс. — Я хотела спросить у Рэнса… может, он считает, что мне нужен адвокат. Хотя сама эта мысль ужасает меня.

Рутвен убрал часы в карман.

— Пока еще вас ни в чем не обвинили. Занимайтесь своими делами. Ведите себя, как и полагается невиновному человеку. Лейзонби нанял лучшего адвоката в Лондоне — кстати, члена нашего клуба. Пока я не доберусь до Лейзонби, можете рассчитывать на его помощь в защите ваших интересов.

Но в чем ее интересы? Что ей осталось? Тихое скромное существование, которое она сумела обеспечить себе после смерти отца, закончилось вместе со смертью Итана. И теперь окружающий мир, со всем его уродством, снова вторгся в ее жизнь.

— Сомневаюсь, сэр, что я могу позволить себе лучшего адвоката в Лондоне, — тихо сказала Грейс, опустив глаза.

— Предоставьте это мне, — заявил маркиз решительным тоном.

По спине Грейс пробежал холодок. Ее тревожил этот властный мужчина с пронизывающим взглядом, но вместе с тем она чувствовала, как его аура окутывает ее своим защитным покрывалом. Он предложил ей помощь. Более того, он был не из тех, кому можно лгать и с кем можно шутить. Она чувствовала это инстинктивно.

Этот человек — все, что у нее есть. Она судорожно сглотнула и подняла на него глаза.

— Я принимаю ваше любезное предложение, сэр, — сказала она. — Как его зовут?

— Сэр Гревилл Сент-Джайлс, — ответил Рутвен. — Он принимает на Иннер-Темпл, но вы можете прислать записку мне сюда, если возникнет необходимость. А если полиция посмеет арестовать вас — хотя не думаю, что дойдет до этого, — скажите им, что именно Сент-Джайлс представляет ваши интересы. И после этого не говорите ни слова. Ни при каких обстоятельствах. Я добьюсь вашего освобождения в течение дня, можете мне поверить.

Грейс верила. Он производил впечатление человека, который способен добраться до конца света — а возможно, и в бездну за его пределами, — чтобы добиться своего.

— Спасибо, — снова поблагодарила она и встала. — А теперь я должна идти. Я и так слишком долго злоупотребляла вашей добротой.

Рутвен тоже поднялся, потому что она не оставила ему выбора, но у двери помедлил, загородив ей путь.

— Один последний вопрос, если позволите.

— Да?

— Мадемуазель Готье, не вы ли убили Итана Холдинга?

Грейс изумленно уставилась на него.

— Нет, конечно! — выпалила она наконец. — Как вы могли даже подумать, что я способна на такое!

— Мы все способны на многое, мадемуазель, — небрежно отозвался он. — Такова человеческая натура. Но я удовлетворен вашим ответом. Но… если не вы, то кто?

Она посмотрела на него с досадой.

— Ну, какой-нибудь… грабитель. Дом набит произведениями искусства и серебром. Никто не желал смерти Итана.

— Вот тут я с вами не согласен, — возразил Рутвен. — Я ничего не знаю о нем, но уже могу назвать несколько человек, которые могли сделать это. Кто нашел тело?

Глаза Грейс расширились.

— Я.

Рутвен слегка отпрянул.

— Посреди ночи?

И снова Грейс поразило, каким опасным он выглядит. Она почти физически ощущала жар его взгляда, скользнувшего по ее лицу, шее и ниже.

— Не совсем так, — уточнила она. — В половине первого.

— Как это случилось?

— За обедом Джозайя Крейн одолжил мне томик стихов, — объяснила девушка. — И я сказала, что не засну, пока не прочитаю его. Итан подсунул мне под дверь записку с просьбой зайти к нему в кабинет.

— Вот как? — осведомился Рутвен. — И часто он так поступал?

— Нет, никогда, — ответила Грейс, нахмурив брови. — И сама записка была довольно странная.

— В каком смысле?

Она еще больше нахмурилась.

— Он назвал меня «мисс Готье». И как будто считал себя виноватым передо мной.

— А как он обращался к вам обычно?

— После нашей помолвки? «Грейс», когда мы оставались наедине. И когда он писал мне из своих поездок.

— А в чем Холдинг провинился перед вами?

Грейс пожала плечами:

— Не представляю. За обедом он был немного резок из-за усталости. Он только что вернулся из двухнедельной поездки на ливерпульскую верфь. Они с Джозайей говорили о делах, но я особо не прислушивалась.

Рутвен помолчал, размышляя над услышанным.

— Вы часто обедали с семьей?

Грейс отвела глаза.

— Да. Думаю, на Итана произвело впечатление, что я внучка графа, — призналась она. — И он был доволен, что его сестра подружилась со мной.

— Он надеялся, что это отполирует ее манеры?

Грейс издала слабый смешок.

— Глупо, не правда ли, учитывая, что я прожила большую часть жизни в военных гарнизонах? Но буржуазные семьи склонны преклоняться перед любым, у кого есть хоть капля голубой крови. А Итан был немного… простоват. — Она печально улыбнулась. — Он говорил, что от него всегда будет пахнуть дегтем и струганым деревом. Думаю, он надеялся, что Фенелла сделает удачную партию: у нее огромное приданое, но круг их общения довольно узок.

— А Джозайя Крейн часто обедал с вами?

— Раз или два в неделю. — Она помедлила. — Думаю, когда они были молоды, Итан рассчитывал, что Джозайя и Фенелла поженятся, но… из этого ничего не вышло.

Рутвен ненадолго задумался.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Итак, вы направились в кабинет Холдинга, как только вам подсунули под дверь записку?

Грейс покачала головой, прикусив губу.

— Нет, к сожалению, — прошептала она. — Я заколола волосы и набросила халат — подумать только, я была озабочена приличиями! — потеряв десять роковых минут. Господи! Если бы я пошла туда сразу!

— Мне очень жаль, мадемуазель Готье, но не думаю, что это имело значение. Расскажите, что вы сделали, когда нашли Холдинга.

— Я закричала. А потом… попыталась помочь ему. Но было слишком поздно. Я плохо помню последовательность событий. Кажется, появились слуги, кто-то послал за констеблем, и дом наполнился полицейскими. Они разделили всех домочадцев и расспрашивали каждого в отдельности. Теперь я понимаю, что они с самого начала заподозрили меня.

— Достойно сожаления, — заметил Рутвен. — Там не было сломанных замков? Или разбитых окон?

Грейс медленно покачала головой.

— Никто не упомянул об этом, — прошептала она. — Хотя должно было быть, не так ли? Трентон, дворецкий, все тщательно запирает. Дом — настоящая крепость, чтобы обеспечить безопасность детей, как всегда говорил Итан.

— А где записка, которую подсунули вам под дверь?

И снова Грейс покачала головой.

— Должно быть, я обронила ее в кабинете Итана. Наверное, она теперь у полиции.

— Скорее всего, — сухо отозвался Рутвен. — Вас не пустят, если вы попытаетесь вернуться туда?

— Там никого не осталось. Даже Фенелла перебралась к миссис Лестер. Она говорит, что ей невыносимо находиться в доме, пока убийца не пойман.

— А кто такая, скажите на милость, миссис Лестер?

— Сестра первой жены Итана. Она живет недалеко от Ротерхита. Элиза и Анна тоже там, — Ей потребовалась вся ее выдержка, чтобы не расплакаться. — Полагаю, теперь они там и останутся. Во всяком случае, миссис Лестер всегда этого хотела.

— Вам она не нравится?

Грейс помедлила, колеблясь.

— Я недостаточно ее знала. Она обожает девочек. Но ее покойная сестра хотела, чтобы девочки оставались с Итаном, в родном доме. У миссис Лестер пятеро своих сыновей. Возможно, считалось, что они будут слишком беспокойной компанией для малышек. Не знаю. Знаю только, что Итан был хорошим отцом и серьезно относился к своим обязанностям.

— А мисс Крейн не могла бы оставить детей у себя?